«На пятый день после сватовства с невестой заговорил»: кубачинский ювелир приоткрыл секреты
Читайте также:
На Северном Кавказе самое большое в стране национальное многообразие. Только в одном Дагестане насчитывают около ста диаспор, и каждое село уникально: люди жили в изоляции веками, от этого они зачастую с трудом понимают других жителей. И веками хранят свои секреты от других.
Кубачинец Ильдар Магаметов не часто путешествует по республикам СКФО, но на Ставрополье приехал на ювелирную ярмарку, чтобы показать свое искусство. Ведь секреты серебренных украшений кубачинцы не раскрывают, и до сих пор они смогли сохранить тайны ремесла.
Главная особенность национальности – наличие профориентации: издревле все кубачинцы были и остаются ремесленниками: когда-то делали знаменитые на весь Восток кольчуги, украшения из металла, посуду, занимались резьбой по камню, дереву и кости. Причем обходятся кубачинцы без цехов и каких-то специальных помещений – все делается дома, в высокогорном селе.
Если посмотреть на украшения, может показаться, что оказался в женском раю: знаменитый кубачинский орнамент растительного стиля сияет с серебряных колец, браслетов, сережек. Глаза разбегаются, и я рассматриваю витрину.
– Есть и детские кольца, и взрослые, – объясняет мастер, – но ниже двух тысяч рублей вы вряд ли что найдете. Серебро, ручная работа, сами понимаете.
Я понимаю, киваю, говорю, что попала в настоящую сокровищницу. Спрашиваю, где лежит «классика».
– Чистые кубачи – это серебро с чернью, а с эмалью, с камнями – уже новодел, что-то более современное. Но классика и стоит дешевле, а с эмалью – это уже пять-шесть тысяч рублей за изделие. Турки серебряные еще дороже. Дешевле не найдете, а в других регионах и подавно наценка будет, – крутит в руках тонкий браслет Ильдар. — Наше село Кубачи много веков назад стало крупнейшим на Кавказе центром изготовления лучших образцов оружия и ювелирных изделий. Я там родился, мы жили обособленно, потому что секреты ремесла не хотели передавать в другие села, поэтому женились всегда на кубачинках. И секрет оставался в семье. Такой всемирно известный поселок серебряных дел мастеров у нас. А легенд вокруг села много. Кто-то говорит, что мы выходцы из Франции, другие, что из Италии ремесленники, что немцы. Но доказать-то некому. Хотя наше происхождение до конца историками так и не выяснено, но сами мы считаем, что потомками германцев. О нашей принадлежности к франкам гласит легенда, как однажды персидский шах выписал себе 40 семей немецких оружейников. Но то ли шах быстро забыл о своем капризе, то ли его отвлекли очередные военные действия с соседями, и переселенцам при дворе места не нашлось. Они поселились в горах, в шестидесяти километрах от Дербента. С тех пор наша национальность, которая сейчас насчитывает около семи тысяч человек, дислокации не меняла.
– Вы когда начали работать с серебром?
– Наше ремесло – это наша культура. В любой момент заходишь в Кубачах в любой дом, а там сидят все и работают. Ребенок растет, интересуется, чем занимаются родственники, его дед, отец, в какой-то момент берет в руки инструменты, выбирает понравившийся и начинается обучение: гравировка, чернение, золочение. В селении не было компьютеров, вместо них – передача опыта от отца к сыну, секретов опять таки. Конечно, техника появляется, сотовые телефоны у всех. Но каждый занимается своим делом. Это образ жизни. Для наших детей уметь работать с металлом – это как на родном языке говорить. У нашей работы масса нюансов. К примеру, эмали разных цветов запекают при разной температуре. иначе не получится. А проволочки серебряные используем по пол миллиметра и меньше. Из нее надо рисунок сделать, а потом еще припаять.
Ильдар говорит очень быстро и с сильным акцентом. Я стараюсь ничего не упустить из рассказа.
– Также, как в других селениях девочки знают как доить корову, а парни – как косить сено, так и у нас, только с металлом, узорами.
– Орнаменты у вас традиционно цветочные, а может по ним что-то знающий человек «прочесть»?
– Есть традиционные платки, одни орнаменты – для незамужних, другие для замужних, третьи для тех – кто постарше. И цвета для молодых яркие, а чем старше женщина, тем спокойнее, нейтральнее расцветка платка. Невесты же носят яркие платья, например, из китайской парчи, и платки с очень мелкими яркими орнаментами.
– На украшениях это тоже отражается?
– Конечно. У невесты все пальцы унизаны перстнями, на руках по несколько громоздких браслетов, их носить тяжело.
– Все узоры у вас «канонические», или от себя что-то можно добавить, додумать?
– Добавлять могут, у каждого художника своя фантазия, но основной кубачинский рисунок – растительный орнамент, он должен оставаться неизменным.
– А растительный орнамент и мужчины носили?
– Конечно. Пояс, ножны, да и сбруя для лошадей.
– Кубачинцы начинали свое ремесло не с украшений? Времена были воинственные...
– Да, сначала была сталь, а не серебро. Мы делали кольчуги и оружие. У нас на свадьбах есть ряженые, таких ни в одном другом селе мира нет. Они обязательно надевают кольчуги по 20-30 килограмм каждая.
– А жену вы сами выбирали или родители?
– Ну как я ее выбрал, – задумывается Ильдар. – Я ее, конечно, видел до этого. Слышал про нее хорошее, порекомендовали. В советское время так сложилось, что многие уезжали в Среднюю Азию, и каждое лето все кубачинцы собирались в родном селе, могилы убрать, и молодых познакомить. Поэтому у нас традиционно лето – свадебный сезон, и сезон смотрин. А происходит это так: на улице сидят бабульки, и следят, как мимо них группками ходят девушки и парни. И если кто-то на кого-то с интересом посмотрел, пусть даже мельком, бабушки это всегда замечают. Получается, что человек и девушку себе еще выбрать не успел, а бабуля знает, на ком он женится, на кого глаз положил.
– Какие вам рекомендации давали перед выбором невесты?
– Главное – чтобы будущая жена была из приличной семьи, чтобы плохого не рассказывали. У меня получилось, что я на пятый день после сватовства с невестой заговорил, да и то минут пять всего. Она старше меня на десять лет. Свадьбы у нас проходят три дня. Первый – это свадьба невесты. У жениха дома собираются близкие родственники, а у невесты – гости. На второй день гости приходят к жениху, столы накрывают. Но не так, как вы представляете столы, а где-то на скамеечке, где-то на пенечке раскладывают угощения. После этого вечером невесту забирают представители жениха. Выкуп у всех народов есть. И на третий день идет поздравление жениха и невесты, подарки, денежку положат. По старым традициям невеста каждому должна дать «свадебный мед». Леденец заворачивали в газету, а сейчас берут «Сникерс» или «Марс», заворачивают в платочек и всем дарителям раздают. В третий день ходили за водой. Невеста должна быть в полном нарядном «снаряжении», со всеми украшениями и браслетами, сходить на источник и принести воды. По дороге она останавливается на полянке, танцует.
– Слышала, что у вас какие-то особенные кувшины.
– Да, кубачинский кувшин уникальной формы. Он без ручки, большой, 8-10 литров. И веревочка, за которую его и надо нести.
– Мастерская кубачинца что из себя представляет?
– Просто маленькая комната со светлым окном, раньше электричества не было, а подоконник служил верстаком. Ставили свечу и паяли.
– Металл и серебро где брали?
– Разные времена были, и в том числе кризисные. Тогда шел бартер. Среди кубачинцев много коллекционеров: собирали иранские, китайские, персидские тарелки. И в каждом доме есть стеллаж с заморскими тарелками.
– Мастера у вас только мужчины?
– Есть и женщины, есть знаменитые мастера-женщины даже. Но по большому счету основную работу делают мужчины, в любом случае жена всегда дома, и она помогает мужу: подготавливает материалы, зачищает, она участвует в процессе. Опять же платки, вышивка на них вся ручная, с золотой нитью. А сейчас бабки меньше стали помогать, больше сидят и сплетничают.
– Детям своим мастерство передаете?
– Если жить не в Кубачах, а в городе, то это уже сложно. Идет ассимиляция, детям нравится что-то другое. Вон я сына женю, должен буду купить ему жилье, так дешевле купить квартиру, чем построить дом в Кубачах. Сын закончил институт по прикладной математике, где ему работать? Если найдет работу по профессии, то будет работать, а если нет, то займется традиционным ремеслом. Как вы думаете, кто я по специальности?
– Врач, – внезапно предполагаю я.
– Все мои сверстники пошли учиться на стоматологов или на ювелиров. Я работал стоматологом, потом возил свое серебро в Москву, там продавал, но устал от этого, и открыл артель кубачей в Дербенте. Трое пацанов растут и меня почти не видят, я весь в работе, но мне же их женить, денег много нужно.
– Смотрю, у вас кинжалов много, они же сувенирные исключительно?
– Конечно. Хвастаться не хочу, но амузгинские клинки известны на весь мир. Это село, которое находится в километре от Кубачей, и там делали исключительно лезвия. Они привозили сталь из Дамаска, обрабатывали ее, делали булат. А мы украшали рукоять. У них тоже есть свои секреты: на наковальню можно класть только хлеб или Коран, нельзя не только ругаться, но и думать о плохом. В горне 1200 градусов. Говорят, что для сварки одного клинка необходимо наложить одну на другую 300 тончайших пластин металла. Что при тысячекратном растяжении на металле не образуется швов и трещин. Амузгинский клинок выдерживает любые нагрузки, а также перерубает гвозди и болты, при этом на лезвии не остается зазубрин. Булатная сталь только гнется, не ломаясь. Но в 1937 году амузгинцев, которые жили на равнине, выслали в Чечено-Ингушетию, на двухкилометровую высоту. Перемена климата погубила около 70% переселенцев.
Александра Верищак
Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?
ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ
