«Правды вообще нет в фотографии», - известный ставропольский фотограф Валерий Мельников

Недавно в Ставрополе проходил XXVI фестиваль «Российская студенческая весна», на котором в составе жюри присутствовал фотограф Валерий Мельников, 18 лет назад уехавший работать в Москву и добившийся на профессиональном уровне всероссийской и международной известности.

Наш земляк нашёл время в своём жёстком графике, чтобы рассказать о своём пути к признанию для нашей рубрики «Мы из Ставрополя».

- Валерий, сколько фотоаппаратов, объективов сейчас в вашем рюкзаке?

- Ни одного.

- А объективов сколько обычно в поездках?

- Три... Просто хорошо иметь технический запас. Ведь камера может сломаться, когда находишься далеко. И что ты будешь делать? Хотя большую часть фотографий можно делать вообще на телефон.

- Но ведь этот гаджет - беда фотографии.

- Да нет, почему, новый инструмент для съёмки.

- Но с ним ведь много ума не надо — жми на сенсорный экран и всё.

- Это не плохо, и не хорошо. Это просто удобно... Люди, умеющие пользоваться гаджетами, могут делать прекрасные фотографии.

- Что же самое главное для фотографа?

- Главное - идея. Сейчас много людей научилось красиво, круто снимать. Но у большинства получаются просто хорошо снятые фотографии, а если в них нет какой-то идеи, которая, как правило, приходит не во время съёмки, то это обычные кадры.

- В них чего нет - эмоций, правды?

- Правды вообще нет в фотографии.

- Это просто отражение увиденного?

- Фотоснимок должен нести информацию в преломлении твоего сознания. Поэтому нельзя считать это объективностью. Разные люди могут пойти, скажем, на концерт, но снять его по-разному. Фотография - это попытка быть правдивым. Не стоит утверждать, что эта информация правдива - она всё равно уже интерпретирована, переломлена через твоё сознание.

- Немало зависит от точки съёмки, выбранного режима, освещения, выдержки, экспозиции...

- От многих факторов. Даже используя разную оптику, ты всё равно в какой-то степени уже манипулируешь. Фотография - это набор образов в контексте каких-то событий. Выхваченные образы, которые не всегда бывают предсказуемыми. Ты можешь снимать одно событие, а получишь совсем другой результат.

- Съёмки бывают разные - от паркетно-кабинетных до репортажей из «горячих точек».

- Действительно, 90 процентов моей работы - рутина. В такой работе моей личности нет. Но это и невозможно - вкладывать себя в ежедневную рутину.

- Так что, всё идёт к тому, что большую часть работ будут делать фотороботы? Приедет чудо IT-мысли на колёсиках, пощёлкает всё вокруг, в редакцию снимки отправит... Фотографы скоро больше будут не нужны?

- Такое-то вряд ли возможно, это слишком дорого. Пока ещё производство роботов дорого обходится.

- А можно студента послать на задание...

- Вот это другой вариант. Сейчас желающих снимать очень много. И работы меньше, чем желающих снимать.

- Сейчас немало тех, кто купил себе среднюю фотокамеру и уже считает себя мастером.

- Бывает такое. И всё же есть работодатели, которые ценят профессионализм фотографа.

- Фотографов больше, а специалистов меньше?

- Ну почему? Сейчас благодаря современным информационным технологиям люди быстро учатся. То, до чего я доходил десять лет, молодой человек может освоить за два-три года.

- Это в силу склада его молодого ума?

- Да нет, я же тоже молодым был... Другие технологии, другая скорость распространения информации. Раньше, чтобы выйти на какого-нибудь московского редактора, нужно было проделать сложный путь, а сейчас ты напрямую по интернету можешь отправить всё. Много лет назад, когда я пытался сотрудничать с различными СМИ, которые не в Ставрополе были, помню, вставал в пять утра, шёл пешкой зимой по пурге, потому, что автобусы ещё не ходили, относил фотографии в конверте к поезду или к автобусу, который через день-два приедет в другой город. Редактор пошлёт кого-нибудь забрать мою посылку, пока их привезут в редакцию, проходило немало времени. Бывало, фотографии терялись... Сейчас такого нет - ты снял и тут же отправил.

- Сейчас повсеместно стоят автоматические видеокамеры, фотоловушки…

- Поэтому роботы уже почти пришли в спортивную фотографию. Сейчас просто идёт процесс их усовершенствования. И в фотографии высокого уровня стала цениться именно личность фотографа, его идеи, его взгляды.

- Но ведь не стоит отрицать и покровительство птицы-удачи в профессии.

- Кто его знает, что такое удача. Многие люди называют ею вполне прогнозируемые вещи. Удача - это твой опыт, интуиция, знания. Ну и какое-то везение, конечно же, нужно. Но всё равно я сейчас начинаю больше психологическими аспектами интересоваться - и в человеке, и в фотографии. Просто настаёт определённый момент, когда ты пришёл туда, куда целенаправленно шёл. Ты думал в нужном направлении, совершал определённые действия, а потом однажды оказался в нужном месте в нужное время. Конечно, всегда есть место иррациональному, необъяснимому. И в фотографии тоже я не всё могу объяснить.

- Я знаю, что вам пришлось много работать в «горячих точках». И там можно столкнуться с самым непредсказуемым развитием ситуации. Насколько вы к этому готовы?

- Последние четыре года я плотно занимаюсь темой Донбасса. Раньше был в других местах, без серьёзного погружения, осмысления. Были какие-то короткие поездки, где соприкасался только с внешней стороной войны, которую в основном освещают и другие фотографы, журналисты.

- Но ведь можно очень глубоко погрузиться в конфликт…

- Чем глубже, тем круче!

- Страшно бывает на войне?

- Да, как и любому нормальному человеку… Вообще, куда бы сейчас не поехал, понимаю, что буду делать на любой войне: на какой стороне я, чем буду снимать, что там самое важное. Вот это я понял на Донбассе. Только благодаря тому, что провёл там много времени, общался с людьми, изучал документы, литературу, фильмы… Накапливал, накапливал, а в какой-то момент, раз - понял. Жена мне очень много помогала, с ней постоянно обсуждаем мою работу. Мы пришли к выводу, что Донбасс снимают много фотографов, но все это делают одинаково - вокруг стреляют, погибают, ещё что-то... Мы пришли к идее, что на любой войне самое важное - это мирные жители.

- И жизнь - прежде всего…

- Где бы ни было. Почему это самое важное? Потому, что они не выбирают войну. Человек, берущий в руки оружие, всегда делает осознанный выбор. А мирный человек - он живёт своей жизнью и вдруг начинается война, и ему деваться некуда.

- Заложник ситуации…

- Он пытается в ней выжить. У многих людей есть возможность уехать из зон военных действий. Но у огромного количества людей нет такой возможности. Совсем пожилой человек, у него жизнь уже прошла, нет родственников, к которым можно было бы поехать, вот он и остался. Куда ему деваться? Это самая слабая сторона, самая невиновная и самая страдающая.

В середине апреля этого года Валерий Мельников ездил в Амстердам, где подводили итоги самого из престижного конкурса в области фотожурналистики World Press Photo. Второе место в категории «Цифровое повествование» было присуждено проекту «Под землёй», в котором рассказывается о мирных жителях Донбасса, укрывающихся от обстрелов в подвале разрушенной школы. Чёрно-белый видеопроект был создан в соавторстве с режиссёром монтажа Андреем Любимовым и композитором Ильёй Свеженцом.

- Вы уже во второй раз стали лауреатом этой престижной награды. Что именно ценит жюри этого конкурса? Я знаю, что первое место в этом году получил снимок горящего человека, который поджог себя в знак протеста. Это работа фотографа из Венесуэлы.

- Я так и думал, что именно он победит. А вообще всё зависит от условий конкурса - везде своя политика. World Press Photo - это, в первую очередь, конкурс пресс-фотографий. И очень важное значение имеет событие, которое отражено. Ну и, естественно, фотография должна быть крутая! Это не только соревнование фотографий, но рейтинг событий. Это самые значимые события мира, произошедшие за год. Но в то же время периодически побеждают фотографии, которые никого отношения к событиям не имеют. Чистая документалистика, и исключительно построенная на личности автора. Иногда такие серии бывают - смотришь, вау, как круто!

- Расскажите о своём участии в этом конкурсе в этом году.

- Я участвовал в номинации Digital Storytelling. Это отдельная часть World Press Photo, не фотографическая. Там представлены современные формы цифрового повествования - по сути дела, короткометражный фильм. Формально это как мультимедиа - видео, интервью, фотографии... Это была моя история из Донбасса: рассказ о жителях разрушенной деревни, которые прячутся от войны в подвалах. Эта часть конфликта мало освещается. До сих пор, когда обостряются боевые действия, огромное количество людей каждый день с наступлением темноты спускается в подвалы, чтобы спасти свои жизни. Так происходит уже больше трёх лет. Я ездил, искал таких людей, общался с ними. Некоторые соглашались пускать меня в свою жизнь. Ночевал с ними в подвалах, снимал портреты. Во время одной из таких поездок, в одном посёлке встретил людей, которые уже несколько лет живут в подвале школы, разрушенной в результате обстрелов, бомбёжек. Когда я с ними познакомился, понял, что интереснее рассказать их историю не в фотографии, а через документальное кино. Захотелось дам им возможность высказаться.

- Выходят на вас сценаристы, режиссёры с какими-нибудь предложениями сотрудничества?

- Сейчас такое уже встречается редко. Наверное, кому-то от каких-то великих режиссёров предложения поступают… Но если ты хочешь делать большой проект, нужно всё или почти всё делать самому. Сейчас много людей работает в области документального кино. Технически всё стало доступно. Вот у меня есть фильм о Донбассе. Он начинается с того, как камера летит над разрушенной деревней. Ты представляешь, каких бы потребовалось усилий, чтобы разрешили такое снимать в 500 метрах от линии фронта во время Второй мировой войны? Да и как такое можно было в те времена?

- Теперь квадрокоптеры можно купить во многих магазинах техники.

- Сейчас дроны дали возможность выйти на немыслимый ранее уровень съёмки. Ты просто согласовываешь полёт с местными вояками, предупреждаешь, чтобы они его не сбили и снимаешь. Получается так называемый «взгляд бога», когда камера летит над поверхностью земли. И съёмки эти обходятся совсем не дорого. Я не покупал квадрокоптер, а брал в аренду. Технические средства сейчас стали весьма доступны. И один человек или небольшая авторская группа могут снять крутой фильм. Вот и мы с Андреем и Ильей сняли фильм, который раньше бы делали 10-15 человек.

- В будущем планируете делать подобные фильмы?

- Посмотрим… Да, вначале я загорелся этим проектом, но потом всё же понял, что главная моя страсть - фотография.

- А во время основной работы снимаете природу или что-то другое?

- У меня нет такого инстинкта - постоянно снимать всё вокруг. Наоборот, я хочу снимать мало, но высказываться о чём-то важном с помощью фотографии. А какой смысл снимать, снимать, снимать? Я же не любитель. Для меня фотография - инструмент, с помощью которого я могу донести свои идеи.

- С чего началось ваше увлечение фотографией?

- У меня было обычное детство. Жил с родителями, бабушкой, дедушкой в Невинномысске. Когда их не стало, остались вдвоём с мамой. Закончил школу, поступил в училище культуры, служил в армии, после неё поступил в университет.

- А когда впервые стал снимать?

- В нашей семье был фотоаппарат «Чайка 2». Я с ним соприкоснулся ещё в нежном возрасте.

- Живой он ещё?

- Да, недавно держал его в руках, вставил плёнку, поснимал. Надо в проявку сдать, посмотреть, что получилось… Появились некоторые идеи - хочу использовать его. Ты под каждую идею выбираешь инструмент… Хотя у некоторых людей есть самоцель - хочу снимать на плёнку. А для чего? Я же подбираю инструмент под свою новую идею.

- Как другие, вы печатали в школе фотографии под красным фонарём?

- Конечно. Это всё было в Доме пионеров. Тогда же бал мощнейшая система поддержки детского творчества - один из плюсов Советского Союза. Сейчас такого нет.

- А в детстве думал, что это станет профессией?

- В старших классах я уже осмысленно шёл к этому. Я ещё не понимал, что и как, но спал и видел себя фотографом.

- Где были первые выставки?

- Ещё, когда занимался в Доме пионеров, выставлял свои работы в Невинке, в Ставрополе.

- Побеждал там?

- Не помню. Но это всё было незначительно.

Переехав в Ставрополь, Валерий Мельников работал фотокорром газет «Ставропольские губернские ведомости» и «Северный Кавказ», стал одним из лучших фотографов края. А через несколько лет был приглашен в ИД «Коммерсантъ.» Десять лет проработал там, а затем он перешёл в РИА «Новости», которое позже было преобразовано в РИА «Россия сегодня».

- Ехал в Москву с лёгким сердцем?

- Да. Уезжал без сожаления, естественно. Потому, что перемены нужны в жизни, а в жизни творческого человека - обязательно. Нужно жить в разных местах. Что-то я подзадержался в Москве. Хочется пожить, поработать ещё где-нибудь.

- За границей?

- Да нет. Можно было бы и в Питере. Хочется изменить ощущение жизни. А смена места жительства ведёт к другим переменам - интеллектуальным, эмоциональным, психологическим. Нужна новая среда, чтоб черпать идеи! Фотографов стало много, но интересных идей мало. И нет смысла до бесконечности совершенствовать свою фотографическую технику. Вот ты дошёл до какого-то уровня, свой стиль выработал и всё - дальше только идеи нужны. Как с этим «подземным» Донбассом - просто никто не придумал такую идею. Я полностью исключил из серий все милитаристские аспекты. На фотографиях показываю просто мирных жителей. Понятно, что это про войну, но нет стреляющих людей… Проект сработал. И для меня самого - это мой личный внутренний рост.

- Хочется помогать молодым коллегам, подсказывать что-то?

- Делюсь накопленным опытом с удовольствием.

- Есть мысли открыть свою студию, школу?

- Пока нет. Но, думаю, когда-нибудь она появится. А пока ещё хочется работать - я не всё сказал в фотографии. Преподавательство затягивает, туда можно уйти и не вернуться, т.е. не снимать… Хотелось бы, наверное, и тем, и другим заниматься.

- На прошедшем в Ставрополе фестивале «Студенческая весна» вам, будучи членом жюри, пришлось делаться своим опытом со студентами. Это произошло впервые?

- Нет. Я уже приезжал по приглашению в СКФУ два года назад, неделю читал лекции, проводил мастер-класс по фотожурналистике. Также был на некоторых других федеральных фестивалях - в Самаре, ещё где-то.

- Чем нравится общение с молодёжью?

- Я учусь учить. Это эволюция для меня, развитие в другом направлении.

- Т.е. сам учишься у них?

- Естественно. Всегда должен быть процесс взаимообмена. Обучение не должно быть направлено в одну сторону.

- Как работалось с коллегами-экспертами?

- Мы делали очень беглый разбор работ. У моего коллеги по жюри - другой взгляд. И очень часто мы полностью расходились во мнении. Я понимаю, это может конкурсантов путать. Человек должен приходить к одному ментору, одному мастеру. Потом он может к другому пойти, но нельзя учиться одновременно у двух.

- Жена разделяет ваше творчество? Как её зовут?

- Саша. Александра из Ставрополя родом. Она - моя правая рука, часть меня, часть моей жизни. Работает фоторедактором.

- Часто выслушиваете её точку зрения и поступаете именно так, как она советует?

- За каждым выдающимся мужчиной стоит гениальная женщина. Женщины ближе к космосу, к богу, к пониманию. Мужчины - они больше практики, а у женщин многое строится на подсознании.

- В Невинномысск, в Ставрополь тянет?

- Всё реже и реже… Не знаю, почему. Наверное, душа меняется. Какая-то ностальгия есть. Одно время, когда только уехал в Москву, возвращался сюда два раза в год. Меня тянуло на родину, я находил что-то для подзарядки, отдыхал… А спустя некоторое время понял, что то, зачем езжу, не могу найти. Я понимаю, что приезжаю в попытках найти тот Ставрополь, где проводил самые прекрасные годы жизни 20-25 лет. Хотелось получить ту же энергию, те же эмоции… Но однажды я понял - всё! Нет того города, люди тоже изменились. И попытки приезжать в прошлое - бессмысленны. У меня остались здесь несколько очень близких друзей, но современные формы коммуникации делают людей, живущих в других городах, очень близкими. Хотя мне очень не хватает физического общения с друзьями.

- Валерий, а чего ещё хотелось бы достичь в профессиональном плане? В какую сторону ещё развиться?

- (после раздумий) Я хочу, чтобы только один человек решал: что снимать и как. И это был я… Для этого нужно находить крутые идеи и возможность их реализации. А последнее почти всегда упирается в деньги. На серьёзные, умные, глубокие и гуманистически вещи найти средства очень тяжело. Это мало кому нужно, к сожалению. Вернее, это нужно многим - без этого общество скатится в средневековье… Во-первых, это нужно мне! Раньше было прощё - редакции выделяли какие-то деньги. Сейчас все мои проекты финансируется за счёт агентства «Россия сегодня». Я всё-таки хочу заниматься документальной фотографией. Она более сложная, более глубокая, остаётся надолго. А репортёрство - это работа одного дня, а потом - в корзину.

- Значит, фотокамер сейчас в рюкзаке нет. За эти дни не было сделано здесь ни одного кадра?

Отрицательно мотает головой: - На всякий случай, у меня лежит один фотоаппарат в чемодане в гостинице. Потому, что мало ли какая идея придёт в голову или какую-нибудь историю найду и нужна будет камера… Не вижу смысла просто пойти поснимать. А зачем? Куда эти фотографии девать? Я иногда телефоном снимаю и не знаю потом, что с этим делать. Пару месяцев поболталось это в телефоне, потом удалил и всё… Поэтому хочется работать над серьёзными, глубокими, гуманистическим проектами, придумывать их, находить. А тему ты можешь из себя вытащить. Можешь снять о чём-то личном. Это очень ценно, интересно в журналистике, в публицистике.

С героем беседовал Вадим Хныгин

Новости на Блoкнoт-Ставрополь

Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?

ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ