Хореограф ставропольской школы «Наследие» Яна Дудченко: «В танце все должно идти от души»

В воскресенье, 25 июня, отмечает свой день рождения хореограф Ставропольской школы зимних видов спорта Ильи Авербуха «Наследие», умница и просто красавица Яна Дудченко.

Хореографов можно смело назвать «бойцами невидимого фронта». Их работа обычно остается за кадром, но фигуристам без профессионалов танцевального дела на льду делать нечего. Для спортсменов хореография — это искусство передачи образа, сюжета или идеи под музыку с помощью пластики тела.

Красиво кататься в фигурном катании не менее важно, чем исполнять прыжки, вращения и другие акробатические этюды. Основатель школы «Наследие» Илья Авербух, который сам считается одним из лучших хореографов мира, отлично это понимает — и поэтому привлекает лучших специалистов. Среди них — и героиня нашего рассказа. Между прочим — лауреат международных и всероссийских танцевальных конкурсов.

Как из танцев попасть на лед? Правильно ли улыбаться во все зубы? Чем полезен хореограф для хоккейных вратарей? Об этом и много другом «Блокнот» поговорил с именинницей накануне ее праздника.

— Яна Сергеевна, насколько я понимаю, в спорт вы попали из танцев?

Совершенно верно. Танцами я занималась с пяти лет, они сопровождают меня на протяжении всей жизни. Иногда даже против моей воли (смеется). После окончания хореографической школы в Ставрополе, я решила не продолжать заниматься танцами на профессиональном уровне. Хотя танцевала постоянно, но в качестве хобби.

Когда пришло время, поступила в техникум, где училась на техника-технолога общественного питания, а также получила профессии кондитера и повара. Затем окончила юридический факультет. А после открытия в нашем вузе эстрадного отделения получила и третье образование — хореографическое. Параллельно была солисткой народного коллектива «Театра танца «Смайл» и государственного казачьего ансамбля песни и танца «Ставрополье».

В общем, как я ни пыталась пойти другими жизненными путями, дорога все равно приводила меня к танцам. Мне это с детства нравилось, причем я уже тогда представляла себя именно хореографом. Когда подросла — думала, что нужно заняться чем-то посерьезнее. Например, пробовала работать юристом. Это, конечно, все очень интересно, но для меня, честно говоря, скучновато. Может, жизнь по-другому бы сложилась, если бы не было этих зигзагов судьбы. Но я не жалею ни о чем. Мне кажется, что мое призвание — работа с детьми.

— Каким образом вы оказались в школе «Наследие»?

Как обычно в жизни бывает, все получилось случайно. Я преподаю еще в акробатической студии в Михайловске, и одна из моих подопечных занималась и акробатикой, и фигурным катанием. Однажды ее мама спросила, не хочу ли я попробовать свои силы в «Наследии», где тогда была вакантна должность хореографа. Я подумала: почему нет? Это же по пути, я все равно в Михайловск этой дорогой езжу.

Мне очень нравится работать в «Наследии». Здесь классная атмосфера, замечательный коллектив и прекрасные дети. Когда я только пришла, для меня здесь все было в новинку, особенно лед, он до сих пор вызывает у меня восхищение. Для меня это что-то недосягаемое, ведь моя работа больше связана с залом.

— Что считаете главным в работе с детьми?

Раскрепостить их, добавить пластичности. Они приходят очень сосредоточенными — даже малыши. А им нужно уметь расслабляться не только головой, но и телом, чувствовать музыку, движение, темп. Необходимо получать от танца удовольствие, неважно где — на льду, на паркете, на улице. Оценки и медали, конечно, хорошо, но я делаю акцент на другое.

Также у детей необходимо развивать эмоциональность. Мы с ними, конечно, делаем у станка растяжки, подкачки, другие элементы, но нужно еще и показать настроение танца. Все должно идти от души. Ребенок не только должен понимать, что он делает, но и получать от этого процесса удовольствие.

Нас еще в детстве, в хореографической школе, учили: улыбайтесь так, чтобы все ваши зубы были видны. Мне кажется, это не совсем правильно. Гримаса счастья — это наследие советской школы. Мне нужно, чтобы дети погружались в то, что они делают. Чтобы могли перенести на лед то, чему научились в зале.

И, конечно, моя задача — ставить правильную технику: важны позиция рук, ног, верность выполнения элементов и так далее. Тем более, что в каждом виде есть свои нюансы.

— Много среди вас подопечных талантливых детей?

Как везде. Кто-то более талантлив, но при этом ленив. Кому-то природа меньше дала физических данных, но наделила трудолюбием и целеустремленностью. Обычно дети с рвением, огнем в глазах достигают большего, чем вундеркинды, которым трудно постоянно преодолевать себя. Желание делает многое.

Вообще сейчас дети очень развитые, у них гораздо больше возможностей чем, допустим, у моего поколения. Просто надо брать —и все это реализовывать. Я им всегда говорю: ваши родители вкладывают в вас столько сил, терпения, времени, финансов. Многие мамы даже бросают работу, вы должны быть им благодарны. Пытаюсь еще немножко и психологом побыть (смеется). Потому что некоторые дети просто не понимают, сколько у них возможностей, считают, что так и должно быть.

— У хореографии и фигурного катания много общего?

Очень. Фигурное катание — это тот же танец, только на льду. Правда, рисков в спорте больше. Лед очень коварен, это источник опасности. В танцах травмы тоже не редкость, но если все выполнять аккуратно и правильно, их количество можно свести к минимуму.

— Как считаете, фигурное катание — это больше история про спорт или про искусство?

Мне кажется, это симбиоз. Здесь есть соревновательный момент, но есть и красота, и грация, и вдохновение. Одного без другого не бывает.

— А с хоккеистами вы занимаетесь?

Вратари приходят, делаем с ними упражнения на растяжку. Голкиперам обязательно, нужно готовить мышцы к резким выпадам. С одним мальчиком мы еще и танцуем, ему очень нравится. Его сестра занимается в нашей школе фигурным катанием, и у них есть парный танец — очень красивый и нежный.

— Есть разница в работе с фигуристами и хоккеистами?

У меня подход ко всем один. Но, наверное, хоккеистам на первых порах тяжелее. Для них эти занятия непривычны, тем более, когда тренер — девушка. Но буквально минут через 10-15 после начала занятий это проходит, и они уже чувствуют себя комфортно. Вообще я считаю, что мужчина должен уметь хорошо двигаться. Поэтому я не против, когда ко мне приходят хоккеисты. В целом убеждена, что коньки делают детей лучше, у них сразу осанка появляется, чувство собственного достоинства.

— Вы не только хореограф, но и молодая мама. На своего ребенка остается время?

— К сожалению, не так много. Сына отдали на футбол, но в детском саду он занимается танцами, и ему очень нравится. Я занимаюсь с ним больше подготовкой к школе: пишем, рисуем. Я не давлю на него, он меня воспринимает как маму, а не как тренера. И это правильно. Мама должна быть мамой.

 

Виктор Мирошниченко

Фото: Ставропольская школа зимних видов спорта Ильи Авербуха «Наследие»

Новости на Блoкнoт-Ставрополь

Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?

ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ